В детстве Сергею Базаревичу пришлось самому решить один важный вопрос: пойти ли по стопам отца, известного мастера фехтования, или же матери, баскетболистки Людмилы Базаревич (в девичестве Кукановой), заслуженного мастера спорта, двукратной чемпионки мира и пятикратной — Европы. Победило уважение к матери. И она, пока не вырос, водила его за ручку в спортзал своего родного «СиМа», хорошо известного всем москвичам «Серпа и Молота». Потом была спортшкола ЦСКА.

Сергею не исполнилось и 15-ти, когда его начали выпускать на площадку в цеэсковском дубле. Вскоре мы увидели паренька и в юниорской сборной страны. Вместе с Шарунасом Марчюленисом, Тийтом Сокком, Валерием Тихоненко, Игорем Миглиниексом — будущими чемпионами Сеульской олимпиады. Они преуспели больше, ну так они и старше Сергея.

Прекрасно помню и его дебют уже в основном составе нашего самого именитого клуба — ЦСКА. Казалось, теперь-то путь в большой баскетбол ему открыт, впереди — накатанная дорожка. Так все вроде бы и складывалось поначалу. Но вот, блеснув на Универсиаде в Кобе, этот на редкость техничный разыгрывающий ушел в тень, больше того — как бы исчез из большого баскетбола. Хотя в программках матчей ЦСКА его фамилия и продолжала фигурировать.

В чем же дело? Говоря словами самого Сергея, произошла этакая диспропорция в оценке его игры, даже его баскетбольных данных тренерами сборных: юношеской, юниорской, второй взрослой и наставниками цеэсковского клуба. В сборных он не только разыгрывал мяч, но сплошь и рядом, и чаще всего удачно, атаковал. Естественно, так же пытался играть и в клубной команде.

Но... приведу опять-таки его слова: «Точно холодным душем меня всякий раз обливали: стоит один раз пробить мимо, как меня тут же отправляли на скамеечку — знай, мол, свое место, не высовывайся».

В ту пору все нити игры команды держал Станислав Еремин, бесспорно, один из лучших разыгрывающих нашего баскетбола. Но за годы своих выступлений в ЦСКА он создал такое представление об игроке этого амплуа, под которое подгонялся и потом рисунок игры всей команды. Сам Еремин почти не атаковал кольцо, только распасовывал, дирижировал.

Свое дело он знал превосходно и хотел видеть и в Базаревиче свое продолжение. Не знаю, знаком ли был юный Сергей с выражением: «Копия всегда хуже оригинала», но копировать игру даже великого Еремина он не хотел. После юношеского чемпионата Европы, где почти в каждом матче он не уходил с площадки, не принеся команде как минимум двух десятков очков, он просто не мог смириться с мыслью, что в родном клубе его уделом должен стать розыгрыш и только розыгрыш мяча.

Стал бросать по кольцу сам, это не понравилось не только Еремину, но и тренерам ЦСКА. Да и нападающим: дескать, не лезь не в свою епархию, у нас тут и своих снайперов предостаточно. В общем, стали его выпускать на площадку, когда разрыв в очках исчислялся уже двузначными цифрами.

Сам Сергей чувствовал, что и в форме он, и уверенность в себе есть, но, хоть убей, не ставили его в «основу». Ситуация и впрямь складывалась парадоксальная: Базаревича берут во вторую сборную, он там здорово отыгрывает турнир в Чехословакии, потом играет вместе с Тихоненко, Гоборовым, Марчюленисом, Екобсонсом на Универсиаде в Кобо, возвращается победителем, но ... в ЦСКА ему теперь и вовсе места в основном составе не находится.

Тренеры требуют, чтобы он доказал свое право на это место, но как в самом деле это сделать, если тебя не ставят либо выпускают на каких-то пару минут за всю игру? Сидя на скамейке, скорее теряешь, чем находишь.

И Сергей понял: надо уходить. Правда, решение это — о переходе в «Динамо», куда его давно и настойчиво приглашали — далось парню с трудом, очень уж не хотелось расставаться с клубом, в котором вырос. Но все-таки решился, ибо хотел играть, а не сидеть на скамейке.

Поначалу казалось, что цеэсковским тренерам удалось-таки «отбить охоту» у Базаревича к игре в нападении, к броскам по кольцу. Его тренер в новом клубе Александр Сидякин вроде бы тоже не подталкивал Сергея к кольцу, Я прекрасно помню еще игру самого Александра. Оригинальная это была пара и в московском «Динамо», и в сборной страны: Александр Сидякин — Анатолий Блик.

Казалось бы, двум таким виртуозам в одной «упряжке» должно быть тесно. Ан нет, они умудрялись прекрасно уживаться в одной и той же роли — разыгрывающего, никто из них не пытался «тянуть одеяло на себя». Нельзя было упрекнуть друзей-приятелей и в жадности к броскам — оба атаковали только наверняка.

Тем не менее нынешний наставник Сергея сам забивал немало. Потому-то я и удивлялся, беседуя с Сидякиным: «Чего ж не подтолкнешь к кольцу, не развяжешь руки Базаревичу? Ведь у него снайперский талант».

Но Сидякин всякий раз отвечал-с этакой, вроде бы и не по годам основательностью: «Не будем спешить, все придет само». И, знаете, пришло. В «Динамо» раньше, в сборной чуть позже.

...Заканчивается сезон 1989/90 года. Базаревич — лучший в «Динамо», и теперь уже «без дураков» в основном составе сборной страны. Все мы видели на экранах своих телевизоров игры Доброй воли в Сиэтле. Даже не искушенный в баскетболе зритель не мог не запомнить этого виртуоза-разыгрывающего. Чем-то от знаменитого американского баскетбольного цирка «Гарлемглобтроттерс» повеяло на нас, когда Сергей отдавал скрытые пасы или продирался к щиту под руками-плетями гигантов сборных США, Югославии, Бразилии. С одной, правда, оговоркой: чернокожие циркачи демонстрируют свою виртуозность ради самой виртуозности, у Сергея же она — игровой почерк, лишь средство...

Владас Гарастас выпускает его на площадку сначала в очередь с Гундарсом Ветрой и Олегом Мелещенко, потом все чаще доверяет в самых ответственных моментах трудно складывающихся матчей; в самых драматических концовках их. Меньше месяца отделяют Сиэтл от Буэнос-Айреса. Но здесь на площадках чемпионата мира Базаревич выступает уже как разыгрывающий номер один нашей сборной.

В свое время я написал в концовке одного материала о Базаревиче, что с ответом, состоялся или не состоялся этот игрок, следует повременить. Что ж, время ответило на этот вопрос более чем убедительно. Базаревич не только состоялся, но и вышел в лидеры нашего баскетбола.